Для кого опасны смартфоны?
С завтрашнего дня для полицейских вступает в силу запрет на использование смартфонов и планшетов. Далее это ограничение планируют распространить на всех госслужащих, а также посетителей госорганов. При этом в мотивировках запрета явно заметна путаница. Попробуем разобраться, кому на самом деле выгодна такая инициатива.
Новость о запрете на пользование смартфонами в госучреждениях вызвала шум после инцидента в Павлодаре, когда было заявлено, что не только сотрудники, но и посетители и журналисты смогут заходить в госучреждения, только сдав свои смартфоны. Сообщивший об этом заместитель руководителя аппарата акима Павлодарской области по этике Агыбай Амирин не смог не ответить на вопрос, каким распоряжением или законом ограничение распространяется на тех, кто государственными служащими не является. Однако заметил: «Распоряжение такого рода поступило из вышестоящих органов, оно под «грифом». Мы же сами не можем такие меры принимать».
Найти источник запрета действительно оказалось нелегко. На разных сайтах сообщалось то о «распоряжении канцелярии премьер-министра», то о «регламенте», то о «поручении».Единственное, можно предположить, что инициатором акции выступило правительство. Что довольно странно, если вспомнить, что именно нынешний премьер-министр Карим Масимов в свое «первое пришествие» на эту должность обязал свой кабинет взять в руки планшетные компьютеры.
«Для членов правительства последний раз повторяю, — говорил он тогда на селекторном совещании. — Для тех, у кого планшеты еще не появились, хочу сказать: настоятельно прошу, носите с собой планшеты… Последний раз предупреждаю».
Разные версии выдвигались и о причинах введения запрета. Официально было заявлено, что решение принято «в связи с активным использованием госслужащими вышеуказанных мобильных устройств для служебных целей и участившимися случаями фактами утечки служебной информации через мобильное приложение WhatsApp».
«Сетевое сообщество» связало этот мотив с попавшими в интернет фотографиями с места убийства астанинского студента Ерасыла Аубакирова, которые распространили полицейские. Однако министр внутренних дел РК Калмуханбет Касымов отверг это объяснение. Его подчиненный, председатель комитета административной полиции министерства внутренних дел РК Игорь Лепеха, 29 марта на встрече с журналистами сообщил: «С министром согласована единая позиция. С 1 апреля мы вообще будем запрещать нашим сотрудникам приходить на работу со смартфонами и планшетами. Все мы, начиная, с руководства уже приобрели обычные телефоны».
Политик Амиржан Косанов, комментируя запрет одному из СМИ, заметил, что нынешний запрет связан с тем, что власти есть что скрывать от общества. С ним нельзя не согласиться и в том, что если таким образом оберегают госсекреты, то заседания и решения, содержащие гостайну, априори имели гриф «секретно», и на такие заседания все всегда заходили без носителей информации.
Косанов предполагает, что «это показатель недоверия власти к своим же соратникам… Если речь идет об утечке информации, то не гаджет, а его хозяин является носителем этой информации и потенциальным его распространителем. И если он захочет, то утечку он может сделать и без гаджета».
На наш взгляд, госслужащие в таком случае должны оскорбиться до глубины души — ведь в каждом из них заранее видят государственного изменника. Однако в реальности все чиновники, у которых брали комментарии журналисты, покорно соглашались с необходимостью запрета.
Кроме того, Амиржан Косанов еще до заявлений из Павлодара предположил, что возможно, такое решение только лишь повод, чтобы не пускать в здания госорганов журналистов.
Надо признать, для работников СМИ сегодня отказаться от современных гаджетов — верх абсурда. Смартфон для журналиста — это и фотоаппарат, и видеокамера, диктофон, и компьютер с выходом в интернет. Возможности устройства позволяют оперативно писать текст, прилагать к нему иллюстрации и подтверждать факты видеозаписями. Запрет на смартфоны для СМИ по сути означает запрет на мультимедийный формат работы.
Корреспондент агентства КазТАГ Мадина Алимханова в связи с этим предложила сразу вернуться к… азбуке Морзе. «Граждане нашей страны по-прежнему могут передавать информацию с брифингов при помощи рации времен Второй мировой войны, благо азбуку Морзе можно выучить довольно быстро, — довела она идею до абсурда, — голубей можно сделать почтовыми — в парках и скверах голубей у нас хватит, телеги в сельской местности еще сохранились, свечи и лучины тоже есть. Ну, а важные сообщения могут громко зачитывать глашатаи на площадях».
Бывший вице-министр сельского хозяйства Марат Толибаев откомментировал нововведение в похоже ключе.На своей странице в «Фейсбуке» он пишет: «В моем собственном рейтинге абсурдных решений постановление правительства о запрете использования смартфонов в госучреждениях занимает почетное второе место. Абсурднее него только еще одно решение нашего правительства — запретить госслужащим использование интернета на рабочих местах. Вместо того чтобы повсеместно внедрять современные IT-технологии, в первую очередь в сфере госуправления и госуслуг, мы отбрасываем всю армию чиновников, а значит, и все наше общество, в прошлый век».
Запрет на смартфоны напомнил Мурату Толибаеву его печальный опыт: «До сих пор помню, как в Министерстве сельского хозяйства мучились мои подчиненные (не знаю, как сейчас). Все из-за запрета соединять рабочие компьютеры с интернетом. Купить каждому сотруднику два компьютера, чтобы в одном были служебные программы, а в другом — интернет, госорган не в состоянии. Приходилось ставить в одном кабинете на несколько сотрудников один компьютер с интернетом. Все подходили к нему по очереди и торопливо добывали нужную информацию. А мы еще удивляемся, почему госорган не изучает мировой опыт в той или иной сфере. Попробуйте вот так поизучать. Как в таких условиях можно говорить о прогрессивном современном государственном аппарате? Это же возврат назад, к телегам и лаптям».
На защиту прав СМИ неожиданно встала вице-премьер Дарига Назарбаева, которая заявила, что запрет журналистам на использование смартфонов в акиматах является превышением полномочий. Она пояснила, что «это никак не соответствует букве приказа; данный приказ адресован исключительно на госаппарат, для госслужащих», и посоветовала местным исполнительным органам власти внимательнее читать законы.
Но акиматы — только один из госорганов, где журналисту нужен смартфон. Есть предположение, что запрет может распространиться на суды — чтобы никто не передавал через интернет прямые трансляции (например, с помощью приложения «Перископ») с судебных заседаний. Или на маслихаты — с той же целью. Хотя ни в том, ни в другом случае процесс не является секретом. Если судебное заседание открытое, то почему его не могут смотреть гораздо больше заинтересованных людей, возможно из других городов и стран, да и просто те, кто по каким-то причинам не может приехать в суд?
Тем более впереди нас ожидает много общественно значимых судебных процессов — это и суд на топ-менджерами ЭКСПО, и суд над главой Союза журналистов Казахстана Сейтказы Матаевым и его сыном. Вот-вот будет передано в суде дело «Казком» против журналистов сайта «Накануне». Если запрет будет введен в судах, то о каком праве на получение информации может идти речь?
…Первое апреля не за горами, скоро нам всем будет ясно, где и как будет исполняться запрет на смартфоны и другие гаджеты, имеющие выход в интернет.
Оксана МАКУШИНА
Татьяна ПАНЧЕНКО
Похожие Записи
Об авторе: HAKAHYHE.kz
