Такая избирательная гуманизация
Осужденные, находящиеся в исправительных учреждениях, теперь могут выплатить штраф за неотбытую часть наказания, напомнила недавно пресс-служба прокуратуры Акмолинской области. Этим нововведением Уголовного кодекса уже вовсю пользуются в местах лишения свободы. Но распространяется ли оно на политзэков?
В соответствии со статьей 73 УК РК для лиц, отбывающих лишение свободы за преступления небольшой, средней тяжести или тяжкие преступления, неотбытая часть наказания может быть заменена судом штрафом из расчета один МРП (1982 тенге) за четыре дня лишения свободы. А условием замены на штраф является полное возмещение ущерба, причиненного преступлением, и отсутствие нарушений.
Например, за 2015 года Жаркаинским районным судом заменена мера наказания штрафом в отношении четырех осужденных. Один из них заплатил за неотбытые 11 месяцев 705,5 тысячи тенге, а все четверо обогатили государство на 2 миллиона 957 тысяч 444 тенге.
Воспользовался возможностью заплатить штраф и бывший аким Жанаозена Орак Сарбопеев, осужденный на 10 лет строгого режима. Полсрока в домашней обстановке обошлись ему в 644 тысяч тенге.
А бывшая судья алматинского горсуда Кульпаш Утемисова даже рассердилась, когда ее после отбытия трети срока выпустили на условиях ограничения свободы. «Я ожидала большего. Заставили меня снова унижаться перед милицией, да?» — сказала она судье, имея в виду обязанность отмечаться в полиции по месту жительства. Служительница Фемиды тоже надеялась на денежное возмещение.
«Заработала статья 73 УК РК. Интересно она применима к политическим? Кто может дать комментарии? Если что, соберём деньги всем миром?» — поинтересовалась в связи с этими случаями глава общественного фонда «Ар. Рух. Хак» Бахытжан Торегожина.
Напомним, что сейчас в колонии поселка Заречный под Алматы находится политик Владимир Козлов. После жанаозенского расстрела он осенью 2012 года осужден на 7,5 лет за разжигание социальной розни, организацию ОПГ и попытку свержения государственной власти. В Павлодаре с 2006 года за организацию беспорядков в Шаныраке отбывает 18 лет строгого режима поэт и общественный деятель Арон Атабек (Едигеев). У правозащитника Вадима Курамшина срок 12 лет «строгача» за вымогательство, он с декабря 2012 года находится в североказахстанской зоне. А Мухтар Джакишев, экс-глава «Казатомпрома», обвинен в присвоении чужого имущества, мошенничестве, подделке документов и злоупотреблении должностными полномочиями и с 2009 года отбывает 14-летний срок в поселке Долинка Карагандинской области.
Все четверо признаны общественностью узниками совести. Имеют ли они возможность заплатить штраф и выйти на свободу? С этим вопросом мы обратились к правозащитнику, участнику общественной наблюдательной комиссии по Павлодарской области Ирине Семеновой.
«Да, конечно, они могут воспользоваться такой возможностью, у них такие же права, как и у всех осужденных, — ответила она. — В законе нет понятия «политический заключенный». Однако на практике, по ее мнению, это вряд ли возможно. «Здесь вопрос в другом, — добавила Семенова. — Кто их пропустит в судах? Ни один судья не возьмёт на себя смелость принять решение согласно закона, и заменить срок политическим заключенным штрафом. В данном случае нужно только решение главы государства».
Согласна с Семеновой и независимый консультант по международному праву в области прав человека Татьяна Чернобиль. «Для политзаключенных проблематичны (читай, невыполнимы) два условия: отсутствие взысканий за «злостные нарушения порядка отбывания наказания» и, в случае с Ароном (про других не уверена) — возмещение вреда. Хотя согласно нормативному постановлению Верховного суда №10 от 25 декабря 2007 года, регламентирующему случаи вынесения постановлений о замене неотбытой части наказания более мягким, «снятые и погашенные дисциплинарные взыскания при решении данного вопроса не учитываются».
По закону наказание, получение заключенным, гасится через три месяца. Тогда, казалось бы, у политзэков появляется шанс? «Но наши политзаключенные не успевают оправляться от наказаний, вменяемых им по поводу и без, — заметила на это Татьяна Чернобыль. — После каждого наказания должно пройти 3 месяца, прежде чем может быть проведена очередная аттестация заключенного, и за это время заключенному вполне может быть вмененокакое-нибудь новое нарушение. Так что возможности приблизиться к рассмотрению судом вопроса о смягчении наказания в какой-либо форме у наших узников совести немного».
Татьяна ПАНЧЕНКО
Похожие Записи
Об авторе: HAKAHYHE.kz
«В Казахстане растут цены на все подряд Политобзор: про выборы, Байбека, партии-зомби и Казнет»
