Когда ждать еще одной девальвации?
Еще один виток девальвации будет иметь только деструктивный эффект, но пока этого не понимают ни правительство, ни население, пришли к выводу участники очередной дискуссии в ОСДП. Впрочем, как выяснилось, у экономистов, принявшей в ней участие, есть свой план по переформатированию экономики.
Вопросом темы круглого стола, «Когда ждать следующей девальвации», задался один из руководителей Общенациональной социал-демократической партии (ОСДП) Петр Своик. Ответ вылился в масштабную презентацию с советских 90-х годов до сегодняшнего дня.
Что выкачали — все проели
Выводы, которые Петр Владимирович сделал из своих графиков и таблиц, неутешительны.
«Перевод нефтяных цен на низкий уровень имеет не циклический и не столько экономический, сколько системный и долгосрочный характер, — заметил он. — Таким образом США собираются свалить Путина, а заодно саудиты стараются задушить сланцевую революцию в США. Объективно замедляется и мировой экономический рост, а с ним и потребление сырьевых ресурсов».
Перетерпеть начавшийся в экономике Казахстана спад не удастся, уверен Своик. Речь идет о политическом и экономическом переформатировании, необходимом для сохранения стабильности и возобновления развития. А развитие прекратилось после того, как по ходу встраивания в мировой рынок экономика Казахстана структурно «упростилась», пережила деиндустриализацию, приобрела выраженно сырьевой характер.
Судя по структуре займов, казахстанские банки кредитуют в основном иностранного производителя: больше половины кредитов — потребительские. В итоге полученные в тучные годы валютные средства от продажи сырья ушли не на развитие производства или вложения в человеческий капитал, Казахстан их просто проел — покупая на них продовольствие и товары из-за рубежа. «Иностранные инвестиции за эти годы составили около $200 млрд, и вывод из экономики — тоже $200 млрд», — показал Своик.
Экономист назвал существующую модель неоколониальной — «сырье продаем — проедаем, инвестиции получаем — и тут же вывозим, накопления несоизмеримы с объемами проданного сырья — продали на $800 млрд, а в Нацфонде около $97 млрд».
Способов изменить ситуацию к лучшему, не меняя основ экономики, не существует, считает Своик: «Увеличить продажу сырья? Не можем; повысить переработку сырья? Не сделали даже в тучные годы, сейчас нет денег и времени; сэкономить на импорте? Тоже нужны деньги и время, а их нет».
«Цикл закругляется и наша задача — сформулировать другую экономическую модель», — сделал он вывод.
Мы становимся рабами
Не упустил возможности указать правительству на ошибки и глава «Финпотребсоюза» Айдар Алибаев. «У нас действительно $200 млрд инвестиций зашло в страну, но что они нашей стране дали? Мы думаем, на них реконструируют старые и строят новые предприятия, чтобы дать импульс экономике и отдалить нас от сырьевой зависимости? — задался он вопросом и сам же ответил: — На самом деле 60% всех инвестиций — геологоразведка и нефтедобыча. Причем затраты на них закладываются в будущую прибыль от разработки месторождений по тройной-пятерной цене. Потом фактически мы же эти затраты многократно покрываем».
Обычно те компании, в которые вливают инвестиции, меняют собственника: «На самом деле предприятие, построенное нашими отцами и дедами, просто переходит в руки иностранцев, причем в ход идет весь колониальный инструментарий, известный еще со времен покупки Манхеттена».
У иностранного инвестора нет интереса построить детсады и стадионы, модернизировать производство или решать социальные проблемы работников. «Задача — на имеющемся оборудовании выжать максимум прибыль, приобрести предприятие, повысить котировки акций, а потом, когда будет плохо — сырье кончится или начнутся проблемы с работниками — от него избавиться», — пояснил Алибаев, приведя в пример «Арселор Миттал».
Мало того, в большинстве так называемые иностранные инвесторы — совсем даже не иностранные, продолжил Алибаев: «Копни — за какие деньги это было куплено? За счет прибылей, получаемых «иностранными» инвесторами на нашем же предприятии. Это реинвестирование прибыли».
«В результате имеем полностью потерянное предприятие, которое принадлежало государству. Прибыль полностью уходит за границу, налогов оно дает меньше, чем магазин в подъезде. А сами мы становимся рабами на этом предприятии. Мы своими богатствами помогаем нас же самих колонизировать, — добавил он, приведя в доказательство примеры: — Всё интересное нам не уже принадлежит, а неинтересное — АХБК, АЗТМ — всё засохли. Такая политика ведется по отношению ко всем бывшим республикам СССР, даже Прибалтика скуплена финнами, шведами, но это слабое утешение».
Однако есть ли в нашей стране силы, способные это изменить, и есть ли у народа запрос на изменение, задал под конец риторические вопросы Алибаев.
Zelepukhin Plan
Сил нет, зато есть программа, откликнулся экономический обозреватель Сергей Зелепухин.
Экономическая политика, проводимая правительством и Нацбанком последние 20 лет, основывалась на внешних инвестициях, а тратили их без всякой стратегии. Отсюда дестимулирование деловой активности, спад несырьевого производства, деградация некоторых отраслей промышленности.
Второе следствие — долларизация экономики и, как следствие, девальвация нацвалюты. Все это привело к резкому расслоению в обществе (уровень доходов разнится более чем в 30 раз), высокому уровню безработицы и большому количеству самозанятых. «Практически мы не используем в экономике половину работоспособного населения страны», — подчеркнул Зелепухин.
Что же делать? Реализовать альтернативную неоколониальной схему, предложил журналист: «Сделать ставку на внутренние инвестиции, трудовые ресурсы, опираться на внутренний спрос». Тогда основной мерой по борьбе с инфляцией будет не удержание денежной массы, а снижение издержек производства за счет системы долгосрочного и недорогого кредита путем эмиссии денег Нацбанком.
Следствием такого шага, по Зелепухину, будет рост несырьевого производства, подъем в первую очередь энергетики и ЖКХ, частичная дедолларизация, снижение соцнеравенства, безработицы и бедности.
Что для этого надо? «Ввести частичное ограничение на движение капитала путем введения обязательного резервирования на те средства, которые могут уйти из страны, — подал первую идею спикер. — Или ввести налог на вывоз капитала. Ограничения не должны касаться сумм на погашение внешних долгов, их сейчас у квазигосударственного сектора $60 млрд».
Зато средства Нацбанка, Нацфонда и ЕНПФ должны полностью остаться в стране. Что же с ними делать? Основную часть средств Нацбанка нужно перевести в золото, считает Зелепухин. Остальные — использовать через систему целевых долгосрочных удешевленных кредитов, по приемлемой для бизнеса ставке. Но при этом обязательно применять элементы стратегического планирования. Проще говоря, сначала определить, где нужны деньги, для чего, какова стоимость средств, и устанавливать ставки в зависимости от проекта.
Как деньги доводить до экономики? Использовать базовую ставку и прибавлять проценты. Необходимы два условия, чтобы кредитные деньги не попали на валютный рынок: 1) жесткая система контроля, вплоть до отзыва лицензии у банка и предприятий, 2) кредиты должны быть обеспечены залогом, должны быть возвращены, иметь эффект создания новых или расширение существующих мощностей.
«Нацбанк должен не только бороться с инфляцией, но и стимулировать рост, уменьшая издержки», — высказал скорее благое пожелание, чем руководство к действию, обозреватель, добавив, что параллельно следует расширять расчеты внешней торговли в нацвалюте.
Далее Зелепухин перешел к фискальной политике, где предложил ввести налоги на валютные спекуляции — чтобы сделать их невыгодными и фактически вынудить спекулянтов искать другие пути использования капитала. Необходимо также незамедлительное введение всеобщего декларирования доходов и прогрессивного налогообложения. «Если сейчас основная нагрузка лежит на работающих гражданах и МСБ, то нужно перенести ее на сверхдоходы», — заявил спикер.
Следующая мера — деофшоризация экономики. «Не знаю, как это осуществить, — признался Зелепухин, — но для затравки — ввести запрет на перерегистрацию и на регистрацию предприятий, работающих в Казахстане, в офшорных зонах».
Закончив с мерами, обозреватель парой фраз разрушил только что построенный песчаный замок: «Чего не хватает, чтобы изменить неоколониальную политику?Политической воли. Возможна ли в нынешней ситуации эта воля? Невозможна».
Однако тусклый фонарь надежды он все же зажег, сказав, что «продолжение модели будет вести к потере властью доверия в глазах населения, что может принять форму социального протеста».
Согласившись с Зелепухиным, Своик предложил свои «ключевые опоры новой экономической модели». В политике это конституционный суд, местное самоуправление и конституирование трехпартийного парламентаризма. По мнению Своика, в парламенте обязательно должны присутствовать три партии, скажем либерально-патриотическая, евразийская и центристская («Нур Отан»).
В экономике три столпа это: фиксация курса местной валюты, национальное инвестирование и строго определенный план по инвестированию.
…Одобрив мысли друг друга, организаторы круглого стола разошлись, по-видимому, в уверенности, что все их наработки пригодятся, если не сейчас, то в будущем.
Татьяна ПАНЧЕНКО
Похожие Записи
Об авторе: HAKAHYHE.kz
«Кадыржанов: «Попали мы в средневековье» Мобильный трафик обгоняет голосовой»
